Со вступлением в силу закона о переводе школ на эстоноязычное образование, я все чаще вижу статьи, где это решение или восхваляют, или критикуют. Их пишут эксперты, политики, общественные активисты, родители учеников, однако что же думают сами учащиеся? Попробуем разобраться. 

Главная проблема, которую хотят решить таким нововведением, является недостаточное владение эстонским языком русскоязычной молодежью. Проблема и в самом деле насущная, так как большинство ребят, чей родной язык не является государственным, просто не могут общаться с эстонцами на равных — они или стесняются, или боятся. Боятся своих ошибок, боятся критики, боятся быть высмеянными. И хорошо, если развеять эти страхи возможно в школьном возрасте путем ежедневной практики, ведь с возрастом человеку все сложнее изучать новые языки. Однако в русских школах попросту нет взаимодействия с эстонцами, той самой практики, которая помогла бы обрести веру в себя и свои силы.

Другой вариант — искать практику извне. «Давай пойдем на это мероприятие?» — спрашиваю я у своих знакомых. «Ооо… нет. Там будут эстонцы..» или «Нет, оно будет только на эстонском», — отвечают мне. Это и есть тот самый камень преткновения, препятствие, которое предпочитают избегать, — заставить себя выйти из зоны комфорта и практиковать язык, ведь легче всего оставаться в своем удобном “пузыре”. Как от этого избавиться? Заставить ребят участвовать в каких-либо мероприятиях против их желания никто не может, а в нынешних русских школах, за исключением единичных случаев, нет самих эстонцев.

Для некоторых ребят таким выходом из зоны комфорта становятся армия или университет, где русскоязычная молодежь зачастую впервые встречается с эстонцами и начинает с ними взаимодействовать. Это разрушает стены между двумя культурами, помогает интегрироваться, но, к сожалению, к этому моменту молодые люди теряют достаточно много времени, которое могло пойти на пользу: на изучение языка, расширение круга друзей, на понимание самой культуры. И зачастую это приводит к культурному шоку. 

Переход на эстоноязычное образование в таком виде, в котором оно осуществляется сейчас, сильно походит на реформу, осуществленную в Латвии, где было принято похожее решение перевести русские школы на латышский язык обучения. Однако учебные заведения не перестают быть от этого русскими, ведь и сами школьники, и учителя все равно будут говорить по-русски, и эстонцы, так же как и латыши, могут не хотеть отдавать своих детей в эти школы, ведь «там одни русские».

Чтобы решить проблему сегрегации молодёжи и способствовать более эффективной интеграции, будет правильным прибегнуть к модели Единой школы, где молодые люди разных национальностей смогут общаться с друг другом не только на уроке эстонского языка. Тем самым мы построим диалог между двумя культурами, который будет объединять, а не сегрегировать жителей нашей страны. Это не просто отличный компромисс, но и пользующаяся популярностью идея: в 2018 году идею Единой школы поддерживало 67% населения Эстонии, из которых 59% эстонцев и 54% неэстонцев. Примечательно, что нынешний министр образования и науки Кристина Каллас также отмечала эффективность такой системы, однако после вступления в должность, к сожалению, забыла о ней. 

Отсутствие практики общения и изучение государственного языка лишь в теории — это тупиковый путь. Хочется верить, что разные популистские лозунги и ложное мнение, что такая смесь языковых пространств замедлит усвоение знаний и будет культурным шоком для ребят, не помешают претворить эту амбициозную идею в жизнь. К этому плану необходимо подходить постепенно и с умом, чтобы избежать очередной поспешности, разработать программу и продумать первые шаги. В противном случае большинство русскоязычных ребят так и будут считать эстонский язык гильотиной, а обучение в школе — приговором.